Новости

[Серафима]

Люблю, но не ревную, не беру в полон.

Люблю, как любит мать своё дитя.

Люблю за просто так, не бью поклон,

Но слышу рядом силу твоего плеча...

Мне тяжело и так легко с тобой,

Сплелись в груди и ад, и рай.

Быть вместе - это тишина и бой.

Идти с тобой - увидеть горизонта край...

Но где взять сил, чтоб встать с тобою рядом

И радоваться ветру, звёздам и дождю.

Но как сказать тебе, чтоб не осыпать градом

Средь чиста неба словом нежным -"я люблю..."

Люблю тебя, но не хочу цепей.

Не будет не упрёков и не склок.

А будет только даль родных степей

И пыль нехоженых дорог...

Я стану ветром твоего крыла,

Которое нежно, как твои руки.

И будет нам всегда светить звезда,

К ней мы идём сквозь тернии и муки...

Серафима

[Натараджа]

Я себе уже не верю,

А тебе -давно уже.

Остается Богу верить,

На него лишь уповать.

Буду я ему молитвы

Денно-нощно возносить,

Слез моих ты не увидишь,-

Ты их больше не проси.

Вот увидишь, вот увидишь,

Он реальнее, чем все,

Это все - из-за него,

Как стою перед тобою,

Точно так же вот и он

Денно-нощно над тобою

Твой оберегает сон.

Я тебе давно не верю,

А себе вот только что.

Натараджа

А мне все понимать и не надо,

Я сейчас, я здесь нахожусь.

Это ты везде одновременно,

А посмотришь- по сути нигде.

Хаотичное ты мое облако.

Милое, нежное, белое, мягкое.

И только из-за тебя я сейчас

Стихи пишу такие же белые.

Натараджа

Сколько можно гневаться концу,

Как бы с улыбкой заглянуть в начало?

Столько эзотерического хлама

Скопилось, что с этим делать, не пойму.

Все перепуталось в этой голове.

Везде конец, должно же быть начало!

Я не умею быть направленной вовне,

Я внутрь себя смотрю тяжелым взглядом.

У слов, как будто, действие отняли,-

Их постоянный спутник должен быть.

Сейчас я где? Опять стою в начале?-

Все перепуталось в этой голове.

А может я стою на голове?

С такой позиции вообще нигде начало.

Ну вот опять тупик, начну сначала.

Да не тупик, тупик еще куда ни шло.

Для тупика того же должен быть предлог,

А для предлога - действие без слов(???).

Разъединились...я одна...уже легко...

Я не желаю с этим разбираться,

Я это видела какую сотню раз!

Неудивительно, наверное, в этот раз

Мне нелегко вот так с этим расстаться.

Мне нелегко поверить в этот раз,

Мне нелегко вот так опять отдаться,

Другое дело, тот ли этот раз?

Тогда мне надо было может так,

Сейчас мне надо вдруг сопротивляться?

Но кто же этот странный оппонент,

Что нос сует всю жизнь в мои дела,

И мне кричит:"Нашел еще скелет

В твоём шкафу, сгори дотла!"

Куда же тлее...Сколько можно,

Да дайте миг передохнуть,

Я ж ситуацией и не владею,

А кто заплатит мне за труд?!

"Никто", - раздался голос тихо.

"А кто же я?"- "Никто",- уже бодрее.

Натараджа

К чему?

К чему эта жесткость, если меры не знаешь?

К чему эта мягкость, если гуляешь впотьмах?

К чему эта правда, если ты привыкаешь,

К тому, что обычно у людей на устах?

К чему эта ложь, если ты не узнаешь,

Как это - быть всегда на ногах?

К чему эта детскость, если ты привираешь

О возрасте, глядя людям в глаза?

К чему эта взрослость, если ты не познаешь

Милого демона по имени "страх"?

Чего ты боишься? Чего ты стыдишься? Себя?

А ведь это единственное, что есть у тебя...

К чему этот бред во спасение мира?

Сам бы ты спасся, - потом говорил бы.

К чему эта сила, если не знаешь

Куда применяешь, к кому и зачем?

К чему мне в глазах твоих бессмысленный блеск?

Ты что ли болеешь? Ты манекен?

К чему эта зависть, если не прилагаешь

Усилия, чтобы это иметь у себя?

К чему эта скорбь безутешного мира,

Который и мир хоть, но вовсе не в мире?

К чему эта злость, если не умираешь,

Глядя прямо смерти в глаза?

К чему эта ненависть, если, возможно,

Ты просто сегодня очень сильно устал?

Натараджа

[...ray]

Ты попал в Матрицу, Нео...

Теперь следуй за Белым Кроликом...

---

***

Голова решает

Пусть сама решает

Слава Богу, когда

Ей никто не мешает.

***

Солнце на чёрном фоне

Вода в безводном море

Пальцы в густом эфире

Мир в виртуальном мире

***

Люди, правда, были рады

Рады просто и без лир

Лишь Лилу не знала правду

И спасла собой весь Мир.

***

(о разности ТС)

И всё же вы очень разные,

Хоть вы из одной паствы: у вас

Конечности веслообразные

В простонародии - ласты.

***

(О носителях инопланетных монад)

Огненый почерк неведомых рас

Падших небесных рабочих.

Падали с неба только для вас

В тихие сумраки ночи.

Тут на Земле не хватает людей

Правда, их тел очень много

Нет ни желанья ни странных идей

Видеть Создателя-Бога.

Если любви узришь подтверждение

Знай, это мы идём рядом

Определяя твой путь прохождения

В мраке цветущего ада

О, как немного здесь и сейчас

Нас. В нас энергия лета.

Кровь наша вечная радует глаз

Непуганных диких скелетов.

Многие падшие в сумрак, из нас

Так и остались беспечно

Погребены - рано свет их угас

Всё это так... человечно.

Но ни единая капля с небес

Не упадёт без пользы

Слушай загадочный сказочный лес

Ветры, восходы и грозы

В них ты увидишь ответ на вопрос

Что много лет тебя мучал

Всё это нужно, чтобы ты рос

Как облака или туча

И не оставил весь этот Мир

И умереть не позволил.

Ставшим мишенью свинца и сатир,

Выбери лучшую долю.

***

(Исполненные желания)

Воздух! Воздух! Внимание воздух.

Где-то 600. Поднимается в небо.

Нам оставляя салютные гроздья и

Чувство большой абсолютной победы.

***

И это только для меня.

Игра со мной. Игра в меня.

Игра во мне и во Вселенной.

В которой я, всего лишь пленный

***

Разные ходы, есть разные ходы

У каждого из нас, у каждого из нас

Но цель у нас одна - свет далёкой Звезды -

Мать неводомых рас.

Когда есть куда, когда есть зачем

Когда дунет Он тебя с ног валя

Даже если всё сожжено во мгле

Ты начнёшь с нуля.

Подберут тебя, подберут тебя

По дороге в рай, в запредельный край

И вернут назад, завернут как винт

Продолжай, играй.

***

И чтобы не случилось знай одно...

Второе, пятое, десятое в придачу.

Ну... так на всякий случай - заодно

Быть может что-то третее пошлет удачу.

Лишь дождь вселенский на проспекте. Зонты.

Сто фишек. Все на черное. Белым-бело.

Узнай как далеко стремятся горизонты.

И возвращайся пока все еще светло.

***

Нео. (17БА)

Есть безкрайние поля, Нео,

Поднимающее Солнце,

И живые бабочки и птички,

Населяющие цветы и деревья.

Продолжающийся день, Нео,

Бесконечно прекрасен.

А цветущая ночь, источающая

Тропические запахи,

Празднует грядущий рассвет.

Затем наступает утро, Нео.

Когда тугие лучи огромного шара

Заполняют собой всю поднебесную,

Проснувшиеся слогают ему гимны.

Я дарю тебе свет, Нео.

Свет нашей любимой звезды #######.

Пусть он согревает тебя...

***

Так научись играть с большим огнём-свечой.

Ты видишь. Солнце, звёзды, прочее безумие

Придуманное кем-то, и висящее нигде и ни на чём.

Вот вера. И вот время для раздумий.

***

О природе (17БА)

Я вижу Солнце

И всё что связано с Солнцем

Нитью Жизни

Я покидаю то место

И направляюсь туда

Где солнечный свет заполняет

Всю вселенную

Даёт жизнь

Заставляет жить

И потоки энергии

Поднимают мои руки

И тело

В этом полёте

Я вижу

Солнце

И всё что связано с Солнцем

Нитью Жизни.

Пространство огромной Звезды

И маленьких звёздочек

Капель росы

И колышущихся трав

Река Жизни

Заполняет собой Озеро

И туман стелется

До самых Небес

Сверкая

Играя и возвращаясь

Волны

Всё втягивает эти вибрации

Леса

Запахи трав и ветра

Точки пространства

Смешиваются во мне

И остаётся лишь Я

Понимающее суть того,

Что мы называем

Природой.

(автор - Atatri, он же ...ray)

[Серафима]

Единственная в аду.

Мне нравится особое качество энергии, поступающей ко мне одновременно со взглядами мужчин... Иногда на работе я хожу на обед в столовую. На моём заводе, где я уже 20 лет, работает в основном мужской пол. И вот я оказываюсь в зале столовой, полной голодных мужчин. Они конечно обращают на меня внимание, так как я среди них единственная. В грязных керзовых ботинках и такой же грязной, местами разорванной рабочей одежде они угадывают мою стройную и хрупкую фигуру. В каске с рабочими очками токаря и местами вытертой на лице рукавом мазуте они узнают мою профессию. За выцветшей, туго стягивающей голову банданне виднеется гулька густых волос... И я чувствую, как они мысленно сравнивают меня со своими женщинами дома, мягкими и деликатно заботливыми. Каждый из них понимает, что я каждый день рискую как и они, своим здоровьем и жизнью, находясь здесь. Пообедав и выходя из столовой я встречаю взгляды уважения и солидарности. Взгляды не похоти и страсти, а глубокого уважения к женщине, которая взяла на себя нелёгкую задачу - тяжёлый труд мужской профессии.

После работы я иду в белых на шпильке туфельках и развевающемся платье по железному, горячему полу цеха. В пробивающихся с крыши лучах солнца танцуют сплошным потоком пылинки цехового производства. Я иду невесома, будто парю над раскалённым полом, мимо скатанных в оранжевые свитки восьмитонных железных рулонов... И вдруг неожиданно у проходящего мужчины , ловлю взгляд почитания богини... Энергия этого взгляда поможет мне завтра прийти на работу, встать за станок и быть...просто единственной.

Серафима

[Серафима]

Ар Вустэру посвящается...

Мы были вместе птица - ветер

И голубели рядом с нами небеса.

С тобой я позабыла всё на свете,

Даже о том, на сколь страшна гроза.

Гроза тех сил, что не упросишь и моля

Лишь крикнуть можно:"Не спеши!

Ещё отдай секунду, что моя

В руках его хмельной тиши!"

Но грянул гром и вопли не прощенья

Вот горе страшное свершилось,что назначено.

"Хоть не сейчас,но пусть потом,без сожаления

За то,что были мы, родная - мной уплачено!"

Найдя в молитвеннике строгом,

Что за грехи была дана гроза...

В отчаянии понять, стою пред Света Богом

И вижу лишь любимого глаза.

Под трубы ангелов я подхожу к тебе

И раздается глас - моя с небес награда:

"Да, не однажды на грешной Земле

Мы были, будем очень близко, рядом".

* * *

Летний ливень впервые за всё лето. Полночь...

Я иду по тротуарам через стену дождя.

Сейчас я вдруг поняла, что тебя больше нет...

Дождь смывает с меня твои прикосновения и я

Топаю по лужам нерешительно так впервые...

Вода смыла твои следы в пыли и в этой жизни.

Тебя больше нет... Да...Жаль.

Сегодня этот ливень разлучил кого то.

* * *

Идёшь по Радуге пешком

С гитарой, в шляпе, босиком...

В карманах звёзды и луна.

А сердце феи, как струна

Звенит, указывая путь...

Тебе с дороги не свернуть,

Тебе с дороги не сойти.

Звезда ведёт тебя в пути,

Что превратит в цветы ту кровь,

Которой платят за любовь.

* * *

Жил-был обыкновенный бог. И звали его очень просто - Пофиг. И всё ему было до фени. Всё, кроме одного - он

очень любил людей. Он так сильно их любил, что однажды подарил им свою жизнь. А может и не однажды? Кто знает...

P.S. Кто знает, тот молчит.

* * *

Мой странник, поверни домой.

Иди ко мне, любимый мой.

Средь бурь и разрушающих стихий

Услышь, родной мои стихи...

Пройдя весь ужас и кромешный ад

Я вижу, как берёзки выстроились в ряд

И слышу звон и зов капели.

А знаешь, птицы прилетели...

И строят свои гнёзда.

О чём то мне мигают звёзды...

И понимаю я тогда,

Что без тебя всё - ерунда.

Тебе осталось сделать шаг

За ту черту, где ждёт твой враг

Пощады или приговора.

А может молчаливого укора...

И это всё тебе решать -

Куда, когда и с кем шагать.

А я... пишу тебе стихи,

Пройдя врата пяти стихий.

8888

Пепел бессонных ночей

Под ноги ляжет ковром.

Древо Семи свечей...

В звёзды укутанный дом...

Хлёсткие вскрики бровей,

Взор же - подобен лучу.

Имя твоё я шепчу...

Серафима

[Натараджа]

"Не зовите меня, пацаны"

Не зовите меня, пацаны,

Я к вам больше уже не приду,

Мне красивые снятся сны,

Что дорогу я к вам не найду.

Не зовите меня, пацаны,

Душа хочет другого, поверьте.

Купидон, ты в меня не пали,

Не затягивай меня в свои сети.

Не зовите меня, пацаны,

Поистерлась дорожка, иссякла,

Не должна вам ни грамма любви,

Только если чуточку страха...

****

Ты.

"Отчего ж тебе так страшно?"- спросишь ты,

"Никогда им не понять твои пути,

Никогда им не понять от Бога ль ты,

И за кого ты пальцы за спиной перекрестил,

Их переубеждать не рвёшься ты,

Всё равно тебе на их посты,

День пройдёт, и снова разведут мосты,

И останетесь наедине, ты и твои мечты."

****

Никто не скажет: "Спасибо",

Никто не скажет: "Прости",

Никто не спросит: "Куда

Мне это все отнести?"

Никто не скажет: "Удачи",

Никто не скажет: "Забудь",

Все забывают про сдачу,

Но помнят о "застрахуй".

Все говорят опасаться

Мне злых, нечетных людей,

Но забывают, что стадо -

Самим теплей и родней.

Я подворую украдкой

И подукрашу свой стяг,

Они меня не обманут,

Пусть к чёрту с Богом летят.

****

Это время должно было придти,

Когда поистерлись все пути,

Когда боль сплошную ощутил

От пустоты, кромешной пустоты,

Когда все круги ты начертил

И свое Имя вовсе запретил

Всем врагам твоим произносить,

Остальным всем - за тебя просить,

Ведь ты знаешь- все равно тебе платить

За то, что выпрошено из темноты.

****

Я как в тюрьме,

И в этом заточении

Молюсь тебе,

О, ты моё спасение!

****

Поцелуй меня, пламя свечи,

Обожги меня, я так хочу,

Обними меня, очень прошу,

И надежду на свет подари,

Дай мне просто немного вздохнуть...

Посмотри, куда я иду,

Успокой меня, обоснуй

Мне немые закоулки пути.

Отвлеки меня, не молчи,

Освети мой путь, окрести,

На удачу подари поцелуй.

****

И от того, что я не смог,

Не смог постичь и распознать,

Привык, что всё само идёт,

Всё, словно как по маслу.

Прости меня, я не у дел,

Но я желал, но я хотел,

Господь твой пальцем указал:

"Смотри, он не из наших."

И, видит Бог, - обманщик,

Святым "на деле" ставший.

И, видит Бог, - предатель,

На деле просто сварщик.

И, видит Бог, Создатель,

Как нас гоняет, "младших".

Не смог просить, не мог сказать,

Зато намного старше(!).

-Иди, дитё, иди проспись,

Ты, правда, не из наших.

Ты прав, тебе не по карману

И мой цинизм; и мой удел

Гонять таких, как ты

По белу свету, чтоб знали,

Как трудно что-то обрести,

ЧТо всё имеет цену.

И что мне твоя "святость",

- Я в подвенечном платье,

Играю на трубе...

Нашелся мне романтик,

Одно названье - плакса.

Ты не найдёшь цинизма,

В словах, что не писала,

А я от морализма

Не перестану выть,

Дешёвого такого,

Что не престало быть.

Ты не найдёшь утраты,

В вещах, что не теряла.

Терять могу я только то,

Что не имеет цены,

Что потерять мне суждено,

Чтоб не было измены.

Измены, что самим себе

Мы то и дело "дарим",

Измены лишь самим себе,

Самим себе "во благо".

Натараджа

[KSer]

Ну ладно.

Этой вещью я открываю цикл по Большим Арканам.

Итак, XXII Аркан, "Иллюзия".

Ничто не важно - я один

Бреду во мраке безмятежном

Навстречу теплой тьме и нежной

Бреду во мраке я один.

Вдали остались города,

Пристанище людей зажатых.

Людей, Системою зажатых

Готов покинуть навсегда.

Во тьме к обрыву я бреду,

Ведь я, воздвинув очи горе

Забыл про радость и про горе,

Хоть с Богом речи не веду.

Вконец изорваны одежды,

Величие былых времен.

И Авва из седых времен

Диктует волю мне, как прежде.

Взвалив на плечи узелок,

Ушел; по мне ты слез не лей,

Друг верный-стану я сильней,

Иль выйдет завтра жизни срок.

Отринув Знанья пелену,

Взвалил котомку я на плечи,

Хоть за ночлег платить мне нечем,

Я к горизонту своему

Путем Шута иду беспечено...

[Натараджа]

А я ни это,

А я ни то;

Зачем мне быть кем-то,

Если сам ты - никто?

***

Что это? Это ужас, это страх,

Он нагнал тебя впотьмах,

Он увидел, он убил,

Он тебе за что-то мстил,

Потешался, издевался

И все в чём-то признавался,

Говорил: "Скотиной был,

Но за всё тебя простил".

Извинялся, утруждался

Всё на чём-то подловить.

Тем, на чём сам свет стоит,

Он всем этим дико клялся,

И стонал, и извивался,

Чтоб поверил в него ты,

Чтоб в душе твоей остаться,

Так хотел он Богом быть.

...И лишь страх один остался.

Потешался, извивался,

Клялся, мучил и молился,

Чтоб ты где-то оступился,

Меч сложил, доспехи скинул,

И поверил ты в него!

Лишь в него, ему всё мало!

Он один всему начало:

"Ну не бойся ты меня,

Я и мать ведь, и отец,

И начало, и конец,

Прими меня, моё дитя,

Что мне сделать для тебя?

Я один, нет ничего,

В целом мире - ничего,

Ничего и никого,

Ну прими же ты меня,

Я один лишь для тебя,

В целом мире - никого,

Для тебя есть только Я!

Отрицаешь ты меня!

В чём же я так провинился,

Что не сделал для тебя?

Ты прости, моё дитя,

Что в тот миг, когда

Пришла та самая с косой,

Меня не было с тобой!"

...Эксперимент его удАлся,

Что же сделать он хотел?

Он ведь в этом не признался,

Дом проветрив, улетел.

Долго он еще метался,

Извивался, признавался,

Думать даже захотел,

По дороге своей стрёмной

Он в кафешку залетел

И к народу приставал:

"Если Бог тебя покинул,

Может за него сойду

И в дороге твоей длинной

Даже истину найду,

Али смысл отыщу?

Чтоб покаялся ты с миром,

Пальцы за тебя скрещу!"

Тут опять не удержался

- Засмеялся, застонал,

Пачку Винстона украл,

И умчался, умотался,

Чтобы одному остаться,

И на всех вновь наплевать.

У него натура злая,

Жизнь его так потрепала,

Что лишь ходит и страдает,

И чему-то там внимает,

И о чём-то там мечтает,

Наверняка, о лучших днях,

Ножи из сердца вынимает

Или нагоняет страх,

Для него - оно одно всё,

Ничего не различает,

Вот трагедия - он прав.

-"Логика - такая штука,

Ей лишь бы вечно отмирать.

Прорастет и снова сдохнет,

Может и не прорастать!?

Я приду к тебе украдкой,

Поцелую сладко, сладко,

Не смотри к себе в тетрадку,

Там ответов не найдёшь,

Поиграем лучше в прятки!

Я пошёл, а ты идёшь?

Ты меня еще узнАешь,

Может даже обретёшь,

Но, надеюсь, не поймёшь.

Истина так угнетает...

Ясность разум затмевает...

В них ответов не найдёшь,

Так чего же не идёшь?

Просветления все ждёшь?

Ну жди, жди его напрасно,

Бутерброд-то нынче с маслом!

Меня круче не найдёшь,

Выше всех стою по рангу,

Как же всё ты не поймёшь,

Я последний, дальше - нет.

И нет смысла письмена

Тебе читать моих детей,

Это все не для тебя,

Отыщи меня скорей!"

***

Что-то в голову взбрело,

Так свистело, шубуршало,

Что-то важное шептало,

Что же от меня хотело,

Что пыталось доказать,

Где предел его мечтаний,

Где удел его фантазий,

В чём запуталось оно.

Что опять тут за кино

Всё показываешь мне,

И никак ты не уймёшься.

Снова, снова, эти лица...

Не хочу разглядывать!

Для чего ж так близко

Мне всё это показывать?

Что-то странное, знакомое...

То ли зло, то ли добро,

А может что-то вне всего...

Что-то тянется ко мне,

Хочеть укусить...

Иль сожрать пытается,

Никак не унимается,

С чем отождествляется?

***

Потерял ты мысль свою?

- Отыщи её в лесу,

Говорят, там леший бродит,

Только ходит и молчит,

Молча чудеса творит!

Ты сходи его пойми

И чему-то научи,

Он тупой, не понимает,

Лишь один ты сам всё знаешь!

Ты пойди ему вдолби,

Тягу к истине приви!

Только ненароком там

Лешим станешь и ты сам!

Если ты свою личину

Не боишься потерять,

Покидай свою отчизну,

Вместе будем воевать.

И одной собакой меньше

В волчьей стае будет выть,

Будет с кем тебе дружить,

Будешь по лесу кружить.

Так ты волк или сам леший?

***

Они кидались в тебя камнями,

Били, метали стрелы,

За меня тебя принимали,

И ты до сих пор им веришь???

Ведь ни капли тебя не зная,

Задыхались они от маразма,

Как и были собачьей стаей,

И остались так, так и надо!

Только вот, дитя, спотыкаясь,

Не забудь общей цели монады!

И ни взглядом ни с кем не втречаясь,

Вспоминай, душа, волю Брата!

Я с тобой ещё не прощаюсь,

Это нам с тобой было надо!

Натараджа

[Натараджа]

Набивая себе цену,

Ты снижаешь свою ценность.

***

Я пробую огонь, огонь он не изменился,

Я пробую воздух, но мне его вечно мало,

Я пробую землю, а пробую ли? - Надо понять,

Я пробую воду, скорее это она меня;

А этого здесь больше нет. Чего здесь стыдиться?

Осталось понять лишь то, что осталось,

Сгоря...

Спуститься,

Быть последним - не первым. Вода,

Ну дай раствориться!

Земля, не дай измениться!

Огонь, не дай оступиться!

А воздух, не спутай меня!

***

А что я сейчас сделаю

- Это не важно.

Физика, действие, намерение...

...Убереги от соблазна.

Это там, где начинается лето,

Это там, где кончается ночь.

Можешь ли ты помочь мне в этом?

А можешь ли меня превозмочь?

***

Через "надо" и "желаю",

"Знаю" и "не понимаю",

"Все равно"- "изнемогаю",

"Может быть" и "точно будет",-

Вот всю жизнь так и шагаем.

И если вдруг кому удастся

Эту истину постичь,

Равновесие найти,

Не скупись - ты поделись,

Как так: падать и не сдаться,

В руки силам не отдаться,

Что по жизни вечно нам

Намекают на обман?

***

Не смотри на слова,

Это все ерунда,

Мысль просто красива

Сама по себе.

Мысль - русло,

А слова - ручеёк,

Так какой тебе нравиться

Больше поток?

Выбирай сам размеры и форму,

И не будет ли у реки твоей

Подводных камней.

Русло расчисти,

Залей всё словами,

Пусть течёт

Полноводная это река.

И встречаться она

Будет с другими

Такими же,

И сливаться будут в один океан.

***

Ну разве я тот, кто говорит?

Ну разве я тот, кто думает и пишет?

А, может быть, я просто кто творит

И ни минуты не теряет лишней.

Среди безбожных образцов вранья

Вошла в никчемный этот мир я,

Меня никто не собирался понимать,

И я' особо этим не страдала.

Но, правда, иногда так втихоря

Срывалось с уст моих:"Вот если б знала".

Но порою все мы забываем,

Что учимся лишь только у себя.

[Натараджа]

Случайно наткнулась, понравилось:

К. Д. Бальмонт - «Смерть»

Не верь тому, кто говорит тебе,

Что смерть есть смерть: она — начало жизни,

Того существованья неземного,

Перед которым наша жизнь темна,

Как миг тоски — пред радостью беспечной,

Как черный грех — пред детской чистотой.

Нам не дано понять всю прелесть смерти,

Мы можем лишь предчувствовать ее,—

Чтоб не было для наших душ соблазна

До времени покинуть мир земной

И, не пройдя обычных испытаний,

Уйти с своими слабыми очами

Туда, где ослепил нас высший свет.

Пока ты человек, будь человеком

И на земле земное совершай,

Но сохрани в душе огонь нетленный

Божественной мистической тоски,

Желанье быть не тем, чем быть ты можешь.

Бестрепетно иди все выше — выше,

По лучезарным чистым ступеням,

Пока перед тобой не развернется

Воздушная прямая бесконечность,

Где время прекращает свой полет.

Тогда познаешь ты, что есть свобода

В разумной подчиненности Творцу,

В смиренном почитании Природы,—

Что как по непочатому пути

Всегда вперед стремится наше Солнце,

Ведя с собой и Землю и Луну

К прекрасному созвездью Геркулеса,

Так, вечного исполнено стремленья,

С собой нас увлекает Божество

К неведомой, но благодатной цели.

Живи, молись — делами и словами,

И смерть встречай как лучшей жизни весть.

[Натараджа]

Не бойся, если друг не придет,

Не бойся, если враг тебя вспомнит,

Не бойся, - и это пройдет,

Как все остальное проходит.

***

Все, что было, ты забудь,

Преградили тебе путь.

Если не с той ноги встанешь,

Ты до неба не достанешь.

Шагни влево, шагни вправо,

И ты знаешь, кем ты станешь.

Тебе не выбраться из пут,

Слишком поздно догадался,

Насколько узок был твой путь.

***

Я иду другим путем,

Мы не встретимся с тобой,

На перекрестке двух дорог

Вдруг, окажется, ты сноб?

***

Если темень тебя вдруг объяла,

Не спеши плохо думать, дружок,

И попытки добраться до правды

Приведут тебя в нужный поток.

***

Я в этом просто убеждена,

Что нету в мире лекарства от тьмы,

Ведь от того, во что была влюблена,

Остались только рыбьи хвосты.

***

Увидешь кровь - беги,

Увидешь гнев - борись,

Увидешь страх - молись,

Лишь с зеркалом смирись.

***

Губка Боб все в тех же штанишках,

Вы пока поиграйтесь, детишки,

А потом я его призову,

Неподкупного злого судью.

***

Я все уничтожаю,

Что на пути встречаю.

А что не уничтожится

Все время Богу молится.

***

Слишком просто.

Не люблю описаний, сравнений,

Ты сам сделался уравнением,

Ты таким простым, безвозмездным,

Никогда впредь не станешь, наверное...

Быть машиной не так уж и просто

Для твоего духовного роста,

Но ведь ты никого и не спросишь

- Все так просто, все слишком просто...

Уравниловка - скупая тетка,

Торговала еще у перекрестка,

Но даже она, на тебя взгляды бросив,

Понимала: "Все слишком просто".

Слишком просто все, слишком просто,

Нет ответов, когда нет вопросов.

[Costan]

Там, где вечность вблизи видна,

Где живёт, прорастая в Слово,

Петроградская сторона

Моего бытия земного,

Там, во тьму уронив закат,

Дремлют будни, что ночи грели,

Где веснушчатый Летний сад

Одевают в шелка метели.

Где читали любовь с листа,

Где дороги снега укрыли,

Нас учила Нева летать

И мосты поднимали крылья...

О.Олгерт

[Arven]

Я Ветер.

Я один из немногих,

Которые помнят Вечность.

Я один из немногих,

Которые видят Время.

Я один из немногих,

Которые знают Правду.

 

Я летал над рожденным Миром,

Я играл лучами Светила,

И, чуть трогая струны сосен,

Пел я Миру тихие песни.

Все я видел и все я помню,

Только кто мне задаст вопрос,

Кто посмеет задать вопрос?

 

Видел я и Тьму и Рассветы,

Видел я кровавые реки,

Алый лед, горящее небо,

На котором померкли звезды.

Помню я как тьма отступала,

А потом приходила снова,

И во тьме я мчался над миром,

И страшна была моя песня.

 

Помню я то, что раньше было,

Помню я мастеров-умельцев,

Зажигавших светлые звезды,

Помню духов я, жизнетворцев,

Помню чудо рожденья жизни…

В синем небе Птицу Печали

Я качал на своих ладонях.

 

Было многое в юном Мире.

Было грозное пенье шторма,

И волны таинственный шелест,

И глубин молчанье и рокот,

Шум листвы, доверчивый, нежный,

Родничок, тихонько звенящий…

Светлой музыкой был наполнен

Юный Мир, созданье Великих.

 

Было многое в этом Мире.

Помню я как пришли Народы,

Помню первых людей рожденье,

Помню смерть их в боях суровых,

Их, восставших против Великих;

И когда они умирали,

Зажигались на вечном небе

Звезды те, что зовут живыми.

Им я пел прощальную песню.

 

Мир был полон кровью и смертью…

Проходили годы и годы,

Я все пел прощальную песню

Над пустой, безмолвной землею.

И на их телах взошли травы,

Кровью их наполнились реки,

Мак кровавый – цветок той жизни,

Что ушла в века невозвратно.

Мак и Звезды от них остались.

 

Видел я – Создатели снова

Сотворили людей собою,

И когда появились люди,

Я Великих больше не видел.

И с печалью я вспоминаю

Светлых Духов, жизни дарящих,

Мастеров и Магов искусных –

Нет прекраснее их творений,

Красоты им равной не помню.

 

Был я ветром, поющим в Мире,

Был я светлым солнечным Ветром,

Ветром лунным – печаль несущим,

Ветром Звездным – Вечности песней,

Все я видел в Мире Едином,

Все в расколотом видел Мире…

Плакал дождь, я же пел под небом

Песню-плач по Единому Миру.

 

Я Ветер.

Я один из немногих,

Которые помнят Вечность.

Я один из немногих,

Которые видят Время.

Я один из немногих,

Которые знают Правду.

 

Я пою на осколках Мира,

Над Мирами во тьме и бездне.

Мои песни слушают люди,

Но понять они их не могут,

Ведь они потеряли больше,

Чем за всю свою жизнь находят:

Ведь они потеряли Память,

Значит, стали всему подвластны.

 

Видел я Королей последних,

Видел Воинов умиравших,

Видел я, как рушился Город

Короля Единого Мира,

Помню Черное Пламя в сердце,

Помню лед в человечьих душах,

Помню, как Миры умирали,

Серым саваном укрываясь.

 

Ведь из боли Миры восстанут,

И из белого праха восстанут,

И из черного праха восстанут,

И из красного праха восстанут,

Только серый прах – он навеки

Одеялом смертным укутал

Мир, в котором никто отныне

Из живых явиться не смеет.

 

Не найдет пути туда странник,

Солнца луч не прорежет тучи,

Дождик серый прах не омочит,

Хоть от жажды треснули губы;

Не парить в этом мире Птице

И не петь в этом мире Песню…

Только я один пролетаю

Над безмолвным и мертвым миром,

Только я храню его тайну.

 

Я пою, пою свою песню –

Может кто-то ее услышит,

Может, кто понять ее сможет,

Может, кто поверить решится…

В Сером мире – Смерть и безумье,

В сером прахе – ложе Тумана,

В сером прахе – призраков сила,

Серый мир – это Сердце Страха.

 

Этот Мир не убить – он давно убит,

И любой, кто пришел сюда, обречен,

Мертвым миром он обречен на смерть,

Как бы ни был могуч он, велик и смел…

Убивает не страх, которого нет,

Убивает не боль, которой здесь нет,

Убивает тоска, что вечна, как ночь,

Никому в той тоске не дано помочь.

 

А потом Серый прах укрывает все,

Укрывает все и скрывает все,

Ведь из боли миры восстанут,

И из белого праха восстанут,

И из черного праха восстанут,

И из красного праха восстанут,

Только серый прах, он навеки.

 

Я Ветер.

Я один из немногих,

Которые помнят Вечность.

Я один из немногих,

Которые видят Время.

Я один из немногих,

Которые знают Правду.

 

Я пою свою песню над Серым Миром.

Он меня ненавидит, а я с ним играю.

Он меня ненавидит, а я знаю его тайну.

Только никто не слышит, как я пою.

Только Серый Прах знает, что я пою.

Этот мир нельзя убить, но он не вечен,

Потому что для смерти нет ничего страшней жизни,

Хотя это одно и то же;

Но он вечен, потому что у кого хватит жизни

Своей жизнью оживить мир?

 

Если ж кто-то сделает это –

Я спою ему свою Песню,

Я спою ему свою Песню

Над его безжизненным телом,

Ибо мир будет жив,

А он будет мертв,

Хотя это одно и то же,

Если это будет.

 

Но если это будет,

То над всеми Мирами Мира

Я спою Настоящую Песню.

Я – Ветер.

Тот, что помнит Вечность.

Тот, что видит Время.

Тот, кто знает Правду.

 

Е.Власова "Песня ветра".

 

 

 

 

 

[Arven]

Ты в Земных зеркалах не найдешь своего отраженья-

Не ищи впопыхах,слишком близко твое заблужденье.

Лабиринт из зеркал,бесконечности серое знамя.

Серебристый накал - обжигает небесное пламя.

 

Ты себя не ищи между тысяч Земных отражений.

Я прошу - не спеши:слышу эхо былых поражений.

Только тонкая нить,по которой твой Путь пролегает.

Ты торопишься жить- наше время водой утекает.

 

Миллионы зеркал составляют сиё Мирозданье.

Трафарет из лекал - слишком много мы платим за знанье.

И сверкание звёзд,отражаясь в зеркальных глубинах,

Ты рисуя из грёз,составляешь картины чужбины.

 

Ты пришел из миров,недоступных земному желанью.

Среди тысячи снов ты сплетаешь мечту по касанью.

И дыханье твоё отличается, будто иное.

Ты вдыхаешь любовь,охраняя собою святое.

 

Неприемлема ложь- отрицаешь предательство, злобу.

Из созвездия брошь,нанесенная в пламенный глобус.

Ты чужой для зеркал,отражений твоих не бывает.

Только пламень сверкал,рассыпаясь золою - пылает.

 

Ты в Земных зеркалах не ищи своего отраженья.

Наполняя бокал,лишь не пей за своё пораженье.

 

(с) Freedom Child

 

[Arven]

Кто мне вернет мое золото темных камней,

Кто мне поверит, что снег горячее огня.

Кто-то сумеет увидеть глаза сквозь обрывки теней.

Кто-то сумеет пройти по мечу до меня.

 

Искры - прохладные капли - проколют ночной небосклон,

Кожа мешает взлететь, словно клетка, садня.

Как танцевал в небесах мой пронзительно легкий дракон,

Так бьется в горле моем крик живого огня.

 

Сорвись с обрыва кровавых туч

Где было сердце так горячо.

Реши для мира программу-ключ,

Поймай на взлете мое плечо.

 

Где-то за гранью долин ждет негаснущий смерч.

В свете грозы ты увидишь глаза серебра.

В честном бою выбирай, где поверженным лечь,

Но на рассвете ты снова проснешься: пора.

 

Воинам смерти нести свою боль до реки -

В острых разрывах небес прочитать приговор.

Свет режет пальцы о темные наши клинки,

Нас обогреет врагов погребальный костер.

 

Сорвись с обрыва в пожар небес,

Твой выбор сделан, цена горька.

Но страх полета уже исчез

И звезды щедро возьмет рука

 

Наших путей только небо запомнит слова,

Где-то под крыльями стынет последний причал.

Если узнаешь наш свет - значит, сказка права,

Зов подними - ты и так слишком долго молчал.

 

Сорвись с обрыва чужой войны,

Пусть в первом вздохе не все легко.

Не будет света, не будет тьмы -

Но ты узнаешь мое крыло.

 

[Серафима]

Мотылёк и Пламя

Порхая в вечерних сумерках и наслаждаясь прохладой, нарядный мотылёк вдруг приметил мерцающий вдали огонёк. Он тотчас направился к освещённому месту, а когда оказался рядом, стал летать вокруг горящего на окне ночника, с удивлением разглядывая его. Как же красив этот незнакомец! Налюбовавшись вдоволь, мотылёк решил познакомиться с ярким огоньком и поиграть с ним, как обычно забавлялся в саду с цветами, раскачиваясь на их венчиках, словно на качелях. Отлетев немного в сторону, он сделал крутой разворот и пролетел, почти касаясь жёлтого язычка пламени и как бы приглашая его к игре. Но что-то больно кольнуло его и подбросило вверх. Присев на подоконник у ночника, мотылёк в изумлении обнаружил, что потерял одну лапку и подпалил края крылышек. - Как же могло такое стрястись? - в недоумении спрашивал себя мотылёк и не находил ответа. Он никак не мог допустить, чтобы такой дивный безобидный огонёк способен был причинить ему зло. Придя немного в себя от потрясения, мотылёк вновь расправил крылышки и вспорхнул. Сделав несколько кругов над горящим ночником, он спокойно полетел прямо на пламя, желая покачаться на нём, но тут же упал в масло, коим питался коварный огонёк. - Какой же ты жестокий, - промолвил мотылёк, теряя силы. - Я надеялся найти в тебе друга, а обрёл погибель. Слишком поздно я понял, как ты зол и опасен! Дорого мне обошлась глупая затея поиграть с тобой! - Бедный мотылёк! - ответил ему ночник. - Моя ли вина, что я не цветок, освещённый лунным светом, как ты наивно полагал? Моё назначение - светить людям. А кто не умеет осторожно обращаться с огнём, непременно обжигается.

Феникс

Высоко пролетая над безбрежной пустыней, феникс приметил далёкий огонь костра на биваке. Он понял, что час великого жизненного испытания настал и ему надлежит стойко подчиниться велению судьбы. Феникс был значительно крупнее всех живущих на свете орлов, а по красоте и яркости оперения не шёл с ними ни в какое сравнение. Он величаво парил в ночном небе на распластанных крыльях, а затем широкими плавными кругами начал снижаться к земле. Оказавшись над костром, он почувствовал, как языки пламени жадно лизнули его перья и обожгли лапы. Превозмогая боль и оставаясь верным долгу, феникс бесстрашно рухнул в огонь. Костёр зашипел, зачадил и начал угасать. Но вскоре из кучи золы стал пробиваться язычок голубого пламени, трепещущий на ветру и упрямо поднимающийся кверху, словно у него были крылья. Это феникс возрождался из пепла, чтобы вновь прожить пятьсот лет в небе.

( Леонардо да Винчи )

[EinSof]

Сидя на красивом холме,

Я часто вижу сны, и вот что кажется мне,

Что дело не в деньгах и не в количестве женщин,

И не в старом фольклоре и не в новой волне.

"Аквариум" 1984

Здесь не столько "состояние", сколько понимание, что масть жезлов выше предыдущих - динариев, мечей, чаш (следите по тексту). Кто играл в карточную игру "Тысяча" - там есть термин "марьяж", у нас, помню, самый дорогой был бубновый (игра ведь на деньги). Но на самом то деле...)))

Ну, это в концепции понимания гадательного аспекта Таро. Но и не только - 18А (воздух, жезлы), как вход.

*

Сокращённые до взвода наши славные полки,

Пробираясь к небосводу, прошибали потолки,

Но до истинной свободы далеки.

Ю.Наумов. 1988

А здесь о тех, кто типа что-то понял, но дырочку "туда" пока ещё не просверлил...

[SamaRochka]

..Умирая, ведунья старая,

Крошку-девочку пригласила:

"Ты прости меня, дитя малое,

Вот... в наследство тебе - моя СИЛА...

...Ухожу я уже... срок мой кончился...

Уходя, нареку тебя ЗЛА-пророчицей....

...Впредь хранят тебя наши Боги…

Иди смело по этой Дороге…

…Наперед ты всегда будешь знать,

Где и как, и… во что… наступать…»

…И рукою сухою с морщинами

По ладони малышку погладила:

«…Это не страшно!... Но вот только с мужчинами….

…Кровоточить будет сердца ссадина…..»

..Ах, кабы знала девчонка-проказница,

Как с поДАРком придется мается!...

...Ведь похоже на наказание-

Зло в лицо знать заранее!...

==========================

Ангел и Демон (часть I)

Такая темная. Такая злая ночь.

Влюбленный ангел. Он из дома прочь

На встречу к демону спешит,

От страха замирая.

В Аду он рядом с демоном сидит

И, от любви сгорая,

Со страхом смотрит он вокруг.

- Что хочешь от меня ты, нежный друг? -

К нему с вопросом демон обратился.

- Твоей любви...

- Ты что, в меня влюбился?!

Смутилось сердце."Да" и "нет",

Готов слететь был с уст ответ, но...

Демон вдруг перебивает:

- В моей душе таких чувств не бывает!

Не верит ангел и не понимает.

Ему все кажется, что сможет ангел демона влюбить,

Что сердце демона страдает...

И ангел хочет с ним все время быть.

И демон нежностью, покорностью смущен.

Но не надолго был он в ангела влюблен.

Он вскоре перестал ее с собою звать,

А я все продолжаю его ждать.

Возможно, я не ангел.

И демоном не назовешь его.

Но это точно про меня и про него...

Ангел и Демон (часть II)

Проходят дни.

Летят вперед недели...

Тоска съедает ангела

И в теле, уже больном от пламени души,

Надежда тает, улететь спешит.

У Ада одиноко он летает,-

С насмешкой демон на него взирает.

Но Адом вскоре ангел был замечен,

А демон пожалел, что был беспечен.

Поклонниками ангел окружен,

Молящими, чтоб выбор сделал он.

И демон в гневе, с ревностью, упорно,

Всех разогнав, над ангелом покорным

Слова любви, хоть и с трудом, твердит.

И верит ангел. К демону летит,

И преданно в глаза ему глядит.

Потухнет взгляд, и вспомнит он однажды:

Проклятый демон предал его дважды...

[SamaRochka]

Вечер набросил свою серую паутину на город. Дома стали казаться еще выше. Неосвещаемые углы домов и парков укрылись завесой таинственности и скрытой угрозы. Каждый раз, возвращаясь домой, Он старался пройти по главной аллее парка. Это успокаивало Его. Здесь можно было думать о самом сокровенном, не боясь удивить прохожих застывшей гримасой на лице. Ночью парк создавал впечатление загородной природы. Переступая через неровные стыки тротуарных плит, Он не спеша направлялся в сторону дома. Большая полная луна смотрела на одинокого прохожего и придавала обстановке оттенок волшебной и необыкновенной ночи. Сначала Он считал про себя плиты под ногами, потом мысли незаметно переместились во вчерашний день, точнее сказать – это были три последних дня. Воспоминания – это все, что осталось после этих дней. Так свободно и счастливо Он не чувствовал себя наверное уже последние полтора или два года. Стараясь придать своим мыслям немного посредственности, Он произнес про себя: «все-таки хорошая была моральная разрядка». Но тут же поймал себя на мысли, что он пытается сам себя обмануть. Он чертовски скучает по Ней. Ему не хватает Ее смеха. Такого по-детски веселого и звонкого. Ему не хватает Ее глаз. Таких красивых и откровенных глаз. В конце концов Ему не хватает просто Ее присутствия, которое преобразило Его холостятскую съемную квартиру. В первый же день все в квартире изменилось. Везде ощущалась частичка Ее души. Даже кот вел себя по-другому. Нельзя это чем-то объяснить, просто все было по-другому. А может Он просто смотрел на все другими глазами? Может быть Она открыла в Нем какие-то другие взгляды на жизнь? Каждый раз, как только появлялся случай, Он неотрывно смотрел в Ее глаза. Возникало такое ощущение, что Он боится пропустить и не запомнить какую-нибудь мелочь. Ведь никто не знает, сколько Он еще Ее не увидит. Три дня и две ночи. Звучит как в детской сказке. Это действительно была сказка. Они практически не спрашивали о том, как Они жили друг без друга. Не то, чтобы Их это не интересовало. Он боялся изменить Ее счастливое настроение каким-нибудь не приятным воспоминанием. У Них было всего три дня и две ночи. Даже десять минут печали на Ее лице были для Него непозволительной роскошью. А Ее взаимность говорила о том, что Они понимали друг друга с одного лишь взгляда. Он хотел, чтобы этот недолгий визит был для Нее одним сплошным праздником. И Он делал все, чтобы Она это почувствовала. Он наблюдал за каждым изменением выражения Ее лица. Он прислушивался к каждому Ее вздоху. Все это время Он пытался максимально насытить Ее романтическую натуру. Будь то просто прогулки, поездка на морской берег, вкусный ужин, ночи полные нежности и тепла. Каждая Ее улыбка заставляла ликовать Его сердце, наполняла Его душу радостью. Сейчас Он признал свою глупость. Он так старался наполнить каждый миг Ее присутствия вниманием, теплом и заботой, что абсолютно забыл про камеру. Как бы было хорошо остановить эти мгновения в фотографии, чтобы они всегда оставались с Ним. Рука потянулась за телефоном. Это было практически неконтролируемое желание услышать Ее голос. Абонент не доступен. Ну конечно же. Ведь Она всегда отключает телефон перед сном. Конечно же Он знал об этом. Ему просто очень Ее не хватает. Опять одиночество. Снова ужин на одну персону. Все-таки была прекрасная идея – завести кота. Он очень привязался к нему. Своим урчанием он всегда может успокоить хозяина. Однако Ему по-прежнему чертовски Ее не хватает. Он не находит точного объяснения Их отношениям. Точнее сказать – Он пытался найти для себя какое-нибудь второе определение своим чувствам. Первое Он просто избегал. Он просто никогда не произносил это слово. Может быть боялся ошибиться, а может просто исключил это слово из своего обихода. Спрятал его где-то за десятью замками. Так давно спрятал, что даже забыл где находятся ключи от этих замков. Просто в них никогда не было надобности. А так иногда хочется чего-нибудь чистого и настоящего…

[Кром]

Не думал трогать ниче магического, но под конец понесло в ту степь. :roll:

А голова болит

и ангелов нема

последний мой гамбит

последние слова

Застыли камнем на листе

О том, что надоело,

что смысла не имело...

Остались помнить обо мне

Нацеленный в висок мой пистолет

Убить хозяина - его судьба

Один хлопок - и яркий свет

Встречайте, ангелы, меня

У вас, наверно, хорошо

Простите, что без приглашения

Но на Земле там - черти что

Все давно продали свои перья.

...Не оправдалось ожидание

Не учел я одной ноты

Напрасны пуль старания

Нужны крылья для полетов

И голова болит

И ангелов нема

Лежу в сырой земле

Наверно не судьба...

Лежу, все вспоминаю.

Здесь уже спокойней

Все-таки я правый

Лучше быть покойным

Заснул и все забыл я

Но только злобный Дьявол

Сказал, что да, я правый...

По-новой воплотился.

И не выйти мне из Колеса Сансары

Белка - Шут. Раз глупый - то бесправный.

[Серафима]

Жил - был странник. Он обошёл всю Землю - в стоптанных башмаках, с киноаппаратом на ремне. Он пил ледяную воду из горных ручьёв, просеивал сквозь пальцы жгучий песок Сахары, охотился на кальмаров в подводных лесах Фиджи. Ему было мало. Что он видел - одну планету из мириадов, заселяющих космос! И странник ушёл к звёздам. Так и ушёл - в стоптанных ботинках, с неизменным киноаппаратом. Серебристая лунная дорожка повела его в путь без возврата. Он шёл, и звёзды улыбались ему, планеты давали ему приют, и впереди его ждали неисчислимые и невероятные приключения, потому что был он - странник. Странный человек, не похожий на других...

Павел Амнуэль

[Натараджа]

Эдгар Аллан По

ГОРОД НА МОРЕ

 

Здесь Смерть себе воздвигла трон,

Здесь город, призрачный, как сон,

Стоит в уединеньи странном,

Вдали на Западе туманном,

Где добрый, злой, и лучший, и злодей

Прияли сон — забвение страстей.

Здесь храмы и дворцы и башни,

Изъеденные силой дней,

В своей недвижности всегдашней,

В нагроможденности теней,

Ничем на наши не похожи.

Кругом, где ветер не дохнет,

В своем невозмутимом ложе,

Застыла гладь угрюмых вод.

 

Над этим городом печальным,

В ночь безысходную его,

Не вспыхнет луч на Небе дальнем.

Лишь с моря, тускло и мертво,

Вдоль башен бледный свет струится,

Меж капищ, меж дворцов змеится,

Вдоль стен, пронзивших небосклон,

Бегущих в высь, как Вавилон,

Среди изваянных беседок,

Среди растений из камней,

Среди видений бывших дней,

Совсем забытых напоследок,

Средь полных смутной мглой беседок,

Где сетью мраморной горят

Фиалки, плющ и виноград.

 

Не отражая небосвод,

Застыла гладь угрюмых вод.

И тени башен пали вниз,

И тени с башнями слились,

Как будто вдруг, и те, и те,

Они повисли в пустоте.

Меж тем как с башни — мрачный вид! -

Смерть исполинская глядит.

 

Зияет сумрак смутных снов

Разверстых капищ и гробов,

С горящей, в уровень, водой;

Но блеск убранства золотой

На опочивших мертвецах,

И бриллианты, что звездой

Горят у идолов в глазах,

Не могут выманить волны

Из этой водной тишины.

 

Хотя бы только зыбь прошла

По гладкой плоскости стекла,

Хотя бы ветер чуть дохнул

И дрожью влагу шевельнул.

Но нет намека, что вдали,

Там где-то дышат корабли,

Намека нет на зыбь морей,

Не страшных ясностью своей.

Но чу! Возникла дрожь в волне!

Пронесся ропот в вышине!

Как будто башни, вдруг осев,

Разъяли в море сонный зев, -

Как будто их верхи, впотьмах,

Пробел родили в Небесах.

Краснее зыбь морских валов,

Слабей дыхание Часов.

И в час, когда, стеня в волне,

Сойдет тот город к глубине,

Прияв его в свою тюрьму,

Восстанет Ад, качая тьму,

И весь поклонится ему.

 

 

ЭЛЬДОРАДО

 

Между гор и долин

Едет рыцарь один,

Никого ему в мире не надо.

Он все едет вперед,

Он все песню поет,

Он замыслил найти Эльдорадо.

 

Но в скитаньях — один

Дожил он до седин,

И погасла былая отрада.

Ездил рыцарь везде,

Но не встретил нигде,

Не нашел он нигде Эльдорадо.

 

И когда он устал,

Пред скитальцем предстал

Странный призрак — и шепчет: «Что надо?»

Тотчас рыцарь ему:

«Расскажи, не пойму,

Укажи, где страна Эльдорадо?»

 

И ответила Тень:

«Где рождается день,

Лунных Гор где чуть зрима громада.

Через ад, через рай,

Все вперед поезжай,

Если хочешь найти Эльдорадо!»

[Кром]

19-й, да?

Мастер Бахауддин всю свою жизнь был счастливым, улыбка никогда не сходила с его лица. Вся его жизнь была пропитана ароматом праздника! Даже умирая, он весело смеялся. Казалось, будто он наслаждается приходом смерти. Его ученики сидели вокруг, и один спросил:

— Почему вы смеётесь? Всю свою жизнь вы смеялись, и мы всё не решались спросить, как вам это удаётся? И вот сейчас, в последние минуты, вы смеётесь! Что здесь смешного?

Старый Мастер ответил:

— Много лет назад я пришёл к моему Мастеру молодым человеком, семнадцатилетним, но уже глубоко страдающим. Мастеру же было семьдесят, а он улыбался и смеялся просто так, без всякой видимой причины. Я спросил его: «Как вам это удаётся?» И он ответил: «Внутри я свободен в своём выборе. Просто это — мой выбор. Каждое утро, когда я открываю глаза, я спрашиваю себя, что выбрать сегодня — блаженство или страдание? И так случается, что я выбираю блаженство, ведь это так естественно».

[Costan]

Пляшет перед звёздами звезда,

Пляшет колокольчиком вода,

Пляшет шмель и в дудочку дудит,

Пляшет перед скинией Давид.

Плачет птица об одном крыле,

Плачет погорелец на золе,

Плачет мать над люлькою пустой,

Плачет крепкий камень под пятой.

* * *

Просыпается тело,

Напрягается слух.

Ночь дошла до предела,

Крикнул третий петух.

Сел старик на кровати,

Заскрипела кровать.

Было так при Пилате,

Что теперь вспоминать?

И какая досада

Сердце точит с утра?

И на что это надо -

Горевать за Петра?

Кто всего мне дороже,

Всех желаннее мне?

В эту ночь - от кого же

Я отрекся во сне?

Крик идет петушиный

В первой утренней мгле

Через горы-долины

По широкой земле.

* * *

Западный ветер погнал облака.

Забеспокоилась Клязьма-река.

С первого августа дочке неможется.

Вон как скукожилась черная кожица.

Слушать не хочет ершен да плотвиц,

Губ не синит и не красит ресниц.

- Мама-река моя, я не упрямая,

Что ж это с гребнем не сладит рука моя?

Глянула в зеркало - я уж не та,

Канула в омут моя красота.

Замуж не вышла, детей не качала я,

Так почему ж я такая усталая?

Клонит ко сну меня, тянет ко дну,

Вот я прилягу, вот я усну.

- Свет мой, икринка, лягушечья спинушка,

Спи до весны, не кручинься, Иринушка!

* * *

Девочке в сером халате,

Аньке из детского дома,

В женской четвертой палате

Каждая малость знакома

Кружка и запах лекарства,

Няньки дежурной указки

И тридевятое царство

Пятна и трещины в краске.

Будто синица из клетки,

Глянет из-под одеяла:

Не просыпались соседки,

Утро еще не настало?

Востренький нос, восковые

Пальцы, льняная косица.

Мимо проходят живые.

- Что тебе, Анька?

- Не спится.

Ангел больничный за шторой

Светит одеждой туманной.

- Я за больной.

- За которой?

- Я за детдомовской Анной.

* * *

Ломали старый деревянный дом.

Уехали жильцы со всем добром -

С диванами, кастрюлями, цветами,

Косыми зеркалами и котами.

Старик взглянул на дом с грузовика,

И время подхватило старика,

И все осталось навсегда, как было.

Но обнажились между тем стропила,

Забрезжила в проемах без стекла

Сухая пыль, и выступила мгла.

Остались в доме сны, воспоминанья,

Забытые надежды и желанья.

Сруб разобрали, бревна увезли.

Но ни на шаг от милой им земли

Не отходили призраки былого,

И про рябину песню пели снова,

На свадьбах пили белое вино,

Ходили на работу и в кино,

Гробы на полотенцах выносили,

И друг у друга денег в долг просили,

И спали парами в пуховиках,

И первенцев держали на руках,

Пока железная десна машины

Не выгрызла их шелудивой глины,

Пока над ними кран, как буква «Г»,

Не повернулся на одной ноге.

* * *

Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был

И что я презирал, ненавидел, любил.

Начинается новая жизнь для меня,

И прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.

Больше я от себя не желаю вестей

И прощаюсь с собою до мозга костей,

И уже, наконец, над собою стою,

Отделяю постылую душу мою,

В пустоте оставляю себя самого,

Равнодушно смотрю на себя - на него.

Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня,

Здравствуй, хлеб без меня и вино без меня,

Сновидения ночи и бабочки дня,

Здравствуй, все без меня и вы все без меня!

Я читаю страницы неписаных книг,

Слышу круглого яблока круглый язык,

Слышу белого облака белую речь,

Но ни слова для вас не умею сберечь,

Потому что сосудом скудельным я был

И не знаю, зачем сам себя я разбил.

Больше сферы подвижной в руке не держу

И ни слова без слова я вам не скажу.

А когда-то во мне находили слова

Люди, рыбы и камни, листва и трава.

* * *

Меркнет зрение - сила моя,

Два незримых алмазных копья;

Глохнет слух, полный давнего грома

И дыхания отчего дома;

Жестких мышц ослабели узлы,

Как на пашне седые волы;

И не светятся больше ночами

Два крыла у меня за плечами.

Я свеча, я сгорел на пиру.

Соберите мой воск поутру,

И подскажет вам эта страница,

Как вам плакать и чем вам гордиться,

Как веселья последнюю треть

Раздарить и легко умереть,

И под сенью случайного крова

Загореться посмертно, как слово.

Арсений Тарковский

[Costan]

Мне казалось - я бегу

Полем

На не чующих травы

Лапах…

Я не помню никакой

Боли,

Смерть была - один большой

Запах.

Помню небо -

Древний Кот многоликий.

Отряхнулся и пошёл,

Как по карте.

Не взаправду же ведь я - Дикий,

Чтоб смотреть, что там лежит

На асфальте.

А потом запахло мёдом и мятой,

Я в траву влетел по самые уши

И решил, что в новой жизни (девятой)

Буду тем же, кем и был, только лучше.

Был котёнком, в сказки не верил,

А потом забыл, как все забываем -

Здесь всегда распахнуты двери,

Это место называется Раем.

Рай кошачий, до последних окраин,

Благодать для тех, кто здесь поселился.

Но уж больно убивался хозяин -

Я чуть сразу же назад не родился.

Весь поникший от нахлынувшей скуки,

Брёл по Раю в поисках дома

И уткнулся в чьи-то тёплые руки,

Руки пахли странно знакомо.

Не запомнилось лицо и окраска -

Прятал морду в вороте платья.

Был покой и тихая ласка,

А потом нас встретили братья.

Было солнце (просто так, не в окошке)

Золотым, как рыбка на блюде.

И все были мы - общие кошки,

А у нас, конечно, - общие люди.

Мы со взрослыми котами небрежно

Выходили в круг - померяться силой,

И мурлыкали мне кошки так нежно,

Потому что я большой и красивый.

Здесь тепло всегда, и чисто, и сухо,

Не бывает ни дождей, ни метели.

Раз порвал я, значит, Серому ухо -

Зажило, и пожалеть не успели.

Серый крут, он погиб, видно, в драке.

Серой масти - аккурат мой братишка…

По ночам ему всё снятся собаки,

Он рычит на них во сне, но не слишком.

Мне же снится: я бегу

Полем.

Каждая травинка -

Резная…

Может, каждый выбирать

Волен?

Я всего лишь кот, я -

Не знаю.

Екатерина Агафонова

* * *

На небе вороны, под небом монахи,

И я между ними в расшитой рубахе

Лежу на просторе, легка и пригожа -

И солнце взрослее, и ветер моложе.

Меня отпевали в громадине храма,

Была я невеста - прекрасная дама.

Душа моя рядом стояла и пела,

Но люди, не веря, смотрели на тело.

Судьба и молитва менялись местами,

Молчал мой любимый, и крестное знамя

Лицо его светом едва освещало,

Простила его, я ему все прощала.

Весна, задрожав от печального звона,

Смахнула три капли на лики иконы,

Что мирно покоилась между руками,

Её целовало веселое пламя.

Свеча догорела, упало кадило,

Земля, застонав, превращалась в могилу.

Я бросилась в небо за легкой синицей.

Теперь я на воле! Я белая птица!

Взлетев, на прощанье кружась над родными,

Смеялась я, горя их не понимая.

Мы встретимся вскоре, но будем иными.

Есть вечная воля, зовет меня стая...

Юрий Шевчук

[EinSof]

стихия жизни. биоценоз

 

Любовь Гаршина

 

Флора

 

Тычинки, лепестки - бесчинство сладких грёз,

Натруженная плоть томится и вздыхает

и - выдыхает пот и соль благоуханий,

и обретает смысл - желанье сладких грёз.

 

Сонм эфемерных слов: флюиды - флейта - фея,

мистическое "Фа" - колеблет фалды форм, -

но голос естества - не больше, чем - движенье -

ток соков, плазмы гул, избыточность, фантом.

 

Струящихся картин меняющийся фон,

волнистые власа по ветру распуская,

тончайшей замшей мхов и рыхлой грудой крон

полулежит Она - босая и нагая.

 

Лилейные черты у девы волоокой,

отягощает лоб убор из диких трав,

Она - нежней цветка, но знает грубый Фавн

её дыханья мёд, то - приторный, то - горький.

 

Корзины - до краёв - полны плодов и ягод

и запахом вина - пьяным-пьяно окрест.

Хозяйка этих мест - вязальщица и пряха -

сетями дивных снов опутывает лес.

 

Фетиш древесных тел, культ зёрен хлорофилла,

где космами ветвей играет музы длань,

где истовый Борей влачит свои хламиды,

то - охру повстречав в пути, то киноварь.

 

Классический сюжет предельно чист и прост.

Желанью сладких слёз бездумно уступая,

надтреснувши, - кора при-от-кры-ва-ет плоть -

и выступает пот и соль благоуханий.

 

Так обнажает смысл зелёный древний мир

и цель его ясна, невинна, безыскусна,

чесна... О не берись понять, где жизнь, где - миф,

где в этом действе ты - поток каких излучин.

 

Ах, если бы - чела не омрачала мысль,

ах, если б никогда не обрывалась нить,

ах, если бы и ты... Но знаешь, наклонись

поближе: кисть лозы мешает...

*

 

[Costan]

Мой котенок, мурлыка, ладошкой поглажу живот.

Ты в своей бесконечной игре будто выросший кот.

Взрослый, важный, вальяжный, мурлыка и плут,

Ты пока еще мелкий, но прошлые жизни зовут...

Девять жизней кота от усов до хвоста

Как полоски на шкуре отметят котенка.

В первой жизни собака, второй - слепота,

В третей руки садиста, в четвертой - ребенка.

В пятой вдох под водой ледяного ведра -

и нет жизни. В шестой были добрые руки.

А в седьмой-то хозяйка как вечность стара...

В доме ниток клубки и спокойные звуки.

Восемь - холод, помойка, приют, пустота.

А в девятой ты здесь. Рыжина у кота

Будет яркой, пока лишь младенческий пух.

В этой жизни ты будешь счастливым, мой маленький друг!

* * *

Ты беги-беги по Радуге, зверь,

Мягкими лапами переступай.

Ты беги легко, ты беги резвей -

По тропинке в звериный Рай.

Ты беги-беги по Радуге, зверь,

Горделиво хвост поднимай,

Ты беги, беги - для тебя теперь

Этот дивный кошачий край.

Ты беги, беги по своей стране -

У тебя теперь - дел полно...

Только иногда приходи ко мне -

По ночам посвети мне луной в окно.

Ты беги, беги по Радуге, зверь...

* * *

Кот залег в засаде

И ждет, мурлыча,

И рука, и тапки

Его добыча.

Ухватил за пальцы,

Взорвался плясом…

Просит жрать и грозно

Урчит над мясом.

Поздним вечером на углу подушки

Восседает мягкой живой игрушкой.

Кот во сне мурлычет -

Ведь сон приятен,

И орнамент вкрадчивых

Лунных пятен

Серебром украсил

Кошачье темя.

У тебя есть жизнь, а у нас есть время…

Проводи меня по своей дорожке,

Подари мне чуткое время кошки,

Время - сердце, что

Своевольно бьется

Там, где дремлет вечность

В покое солнца.

(Мария Семкова)

* * *

Трубы на крышах старого города,

Солнечный ветер гуляет по улицам.

Теплый денек, от чего же так холодно?

Солнце в глаза: остается лишь жмуриться.

Мир окружает - большой, неприветливый,

Я просто Котик, пушистый и маленький.

В чередованьи закатов с рассветами -

Вечное небо и крыши под лапами.

Путь бесконечный мой между антеннами,

Под безымянное ветра кружение.

Плавность шагов обрывается стенами -

Я на краю прерываю движение...

Хочется вниз, но мы, кошки, живучие,

Хочется взвыть, но у нас так не принято.

Хочется, чтоб сквозь метели колючие

Кто-то позвал меня - тихо, по имени.

Смены сезонов по расписанию,

Дни, друг на друга до боли похожие,

Это пройдет, все когда-нибудь кончится.

Шрамы на шрамах... Бывает, случается.

Просто сработал капкан одиночества;

Только вот выбраться не получается.

Все бесполезно - на шкуре проверено. ­­

Крыши и ветер - удел для бездомного,

Здесь только небо - жестоко-весеннее,

Близко-далекое, ясно-бездонное.

Трубы на крышах старого города -

Солнечный мир моего одиночества.

Ласковый ветер, мне холодно, холодно.

Теплых касаний ладонями хочется...

* * *

Мы спускаемся днем,

Мы приходим неслышно,

Мы до вечера ждем,

Словно тени на крыше,

А потом проникаем

В открытые двери...

И - надеемся, ждем!

И в судьбу нашу верим!

И, заслышав шаги,

Мы себе выбираем -

Тех, кого мы отныне

От бед защищаем,

Тех, кому мы нужнее

На этой земле.

Чтобы гордо и нагло

Сидеть на столе,

Чтобы гостей напугать

И прикинутся шапкой,

Чтобы резво и хищно

Гоняться за тряпкой,

Чтобы ночью, как сон,

Приходить на кровать,

Чтоб хозяевам песни

Негромко мурчать,

Чтобы дом сторожить

От невзгод и печалей...

Через несколько лет

Все начнется сначала -

Растворяясь в ночи,

Мы уходим неслышно -

Выше звезд, выше туч,

Даже радуги выше.

И готовимся снова -

Спуститься на землю.

Мы десант самый лучший,

Десант самый древний:

Мы хранители ваши -

От века до века!

Никому лучше нас

Не сберечь человека...

(AlenaF)

* * *

Подари мне билет на Луну,

Где живет мой мохнатый собрат,

Мне всего-то поездку одну -

Чтобы утром вернуться назад...

Мне сияющий путь покажи -

По дуге семицветной, крутой...

Мне бы только понять, что он жив, -

Там, где вечны любовь и покой.

Подари упоительный час,

Пять минут, пять секунд, краткий миг -

Чтобы видеть его среди нас -

Неушедших, подлунных, живых.

Чтобы гладить и уши, и хвост,

Чтоб словами пугать тишину.

Друг, ушедший за радужный мост...

...Подари мне билет на Луну...

(Дарина Никонова)

* * *

Шла по городу кошка,

Медленно, по проспекту,

Грациозно ступала,

Гордо вокруг смотрела.

Люди шептали: "Кошка!

Вы посмотрите - кошка!

Надо же, ну и чудо!",

Долго ей вслед глядели,

Восхищённо вздыхали,

А пожилой профессор

Cнял аккуратно шляпу

И поклонился кошке.

Солнце слепило окна,

Солнце дробилось в лужах,

Шла, прищурившись, кошка,

Королева проспекта.

Выжившая в блокаду.

[Costan]

Скоро сто уже старухе, вот какие, брат, дела.

И, как полюшко зимою, голова её бела.

Слышит плохо, видит слабо, тихо сядет у окна,

Начинает с сыновьями разговаривать она:

«Сашка, где тебя носило? Экий вымахал пострел.

Всё гуляешь, за дровами снова съездить не успел…

Борька, бес глазастый, где ты? Хоть умри, простыл и след.

Вон корова отвязалась, а тебя всё нет и нет…

Колька! Всё, поди, читает… Прямо стыдно от людей,

Книжки книжками, а ко́су ты к утру себе отбей…»

Что-то силится старуха разглядеть в своём окне.

Все́ три сына, три героя там остались — на войне.

А в окошко лист вали́тся, плавно катится луна.

Скоро сто уже старухе, позабыла всё она,

Всё на свете позабыла, всё на свете — до конца,

Лишь остались в бедном сердце три возлюбленных лица́.

Всё идут к ней русским полем сквозь туманное жнивьё

Три её родимых сына, три кровиночки её…

(Николай Рачков)

[Costan]

Шоколадный Кот от земных забот

По мосту из звёзд уходил.

По мосту из звёзд в мир чудесных грёз

Из последних сил...

По мосту из звёзд - там не будет слёз,

Там ни боли нет, ни обид.

Шёл он не спеша. Но болит душа -

Почему она так болит?

По мосту из звёзд - и трубою хвост,

И прищурен глаз голубой.

Слышу: "Не грусти, я уже простил,

Я уже получил покой".

И поёт печаль у моста из звёзд, и глаза печёт…

И шепчу: "Иди, доброго пути! До свиданья, Кот!"

И запнулся он, оглянулся он,

Только слов уже не узнать.

Тяжело идти по Мосту-пути,

Но ещё трудней провожать...

Провожать его, отпускать его,

Не стыдиться слёз.

А печаль поёт, и уходит Кот

По мосту из звёзд.

[Costan]

Ты летай-летай, ты живи-живи,

Оставайся ангелом меж людьми.

Оставайся отмелью, где мальки

Вьются тенью плотною вкруг руки.

Оставайся облаком - в летний зной,

Огоньком за окнами - в час ночной.

Оставайся, жди, проверяй часы,

Призраком ходи, намывай усы,

Оставайся, спи, просыпаясь вдруг,

Оставайся, жди, слушай тихий стук.

Говорят, у ангелов сердца нет,

Говорят, что ангелы - чистый свет,

Говорят, что ангелам незнакома боль,

Ну а кто тогда мы вдвоем с тобой?

Говорят, у ангелов не болит душа,

Говорят, что ангелы могут не дышать.

Просто мы живем, мы живем пока,

Дышим мы легко, словно облака,

Ловим краткий миг, словно мотылька:

Жизнь и так нелепая - коротка.

Мы минуты мнем между мягких лап,

Мы играем временем - цап-царап,

Продлеваем жизнь на короткий срок,

Наша жизнь нелепая - мотылек.

Ты мурчи-мурчи, ты живи-живи,

Оставайся ангелом меж людьми...

Если нет тебя - жизнь грустна, пуста,

Жизнь без ангела - без кота...

(Дарина Никонова)